Фао исполнилось два раза по шесть лет, и ещё два года. Шёл третий малый круг инициации. Фао уже умела обращаться в мелких зверушек, но кем станет, когда первый круг завершится – ещё не решила. Среди диких лесных жителей у неё было много друзей, но становиться похожей на них ей не хотелось.

Лёгкими движениями, цепляясь за ветки, слегка раскачиваясь и спрыгивая всё ниже и ниже, Фао спустилась вниз. Уже на самой толстой ветке она не удержалась – поехала нога. Утренняя прохлада лишила смолу вязкости, сделав её твёрдой и скользкой. Фао спикировала вниз, упав на крышу нижнего домика, покрытую плотным слоем мха.

Изнутри раздался визг, потом злобное хрюканье, после слетело несколько ругательств на староведическом, а уже в конце пошли стоны и кряхтения.

– Прости, прапрадедушка! – сразу же извинилась Фао. Видимо, прапрадедушка, забывшись, снова уснул кабаном, но лишь пробудился, сразу же обернулся человеком и уже тогда почувствовал боль.

Но прапрадедушка крепкий. И добрый. Не будет держать зла!

Семейства ведичей хранили свои названия только для родословной. Например, в семействе Фао в куниц уже давно никто не обращался. Однако название осталось. Так же было и с другими: Хвойными Тетеревами, Белыми Волками, Рыжими Сабрами, Болотными Енотами и прочими…

Фао сходила в Чистую Рощу и там воздала хвалу Матери-Природе за спокойную ночь и прекрасное утро. После взяла котелок и натаскала в корыто воды из озера. Собрала хворост в лесу. Сегодня в Чистой Роще ей довелось оказаться первой, потому ей достались самые длинные и самые толстые ветки.

Вот родители порадуются! Может быть, и перестанут сердиться за то, что поругалась со старейшиной Анолимом три дня назад.

Затем опять взяла корзинку, отправилась в Ягодную Рощу.

И опять я первая! Вот же как спать все любят!

Черника ещё не налилась густым цветом, а вот земляника поспела в самый раз. Фао потрясла кустики, и розоватые крапинки сами стали сыпаться в её торбу. Уже совсем скоро она оказалась заполнена ароматными ягодами. Их запах так и бил в ноздри. Горсточку Фао съела сама – вот и позавтракала! Больше трясти кусты не стала: нужно оставить и другим семьям.

Какими бы ленивыми они не были, а всё же соплеменники.

Фао отнесла ягоды к подножью своей ели. Из-под кореньев опять доносился кабаний храп.

Ох уж этот прапрадедушка! Совсем стал рассеянный!

Теперь остаток утра была свободен, и Фао могла посвятить его общению со своим другом. Она быстро пробежала мимо Чистой Рощи, перепрыгнула Ледяной Ручей, проскакала через Буераковую Даль и оказалась в Медвежьем Перелеске. Она подошла к большой коряге и стала звать:

– Нуко! Нуко, я пришла! Нуко! Ну, где же ты?!

Наконец, из-под коряги послышалось сопение, и на свет вынырнула пушистая мордочка крупного медвежонка. Нуко втянул ноздрями утренний воздух, фыркнул и уже после этого вылез весь. Медвежонок оказался крупнее Фао.

– Растёшь не по дням, а по часам! – изумилась девочка, – И ты тоже, получается, у нас лежебока! Я вот уже давно встала! Я соскучилась, Нуко, – тут Фао обняла Нуко за мохнатую шею и принялась ласково трепать за загривок. Довольный медвежонок весело зарычал.

Фао любила медведей. Особенно пока они оставались маленькими.

Они же такие милые и забавные!

Правда, у взрослого медведя много дел и забот, уже становится не до игр. Однако чуть ли не половина взрослых особей Медвежьего Перелеска всегда узнавали Фао и оказывали ей внимание: облизывали руки или катали на спине.

Тавры, соседи ведичей, покоряют волю животного и заставляют его работать на человека. Перевозить самих тавров, их грузы, валить лес… Ведичи считают тавров дикарями: те не уважают Природу и животных. Ведичи редко посещают тавров, а тавры ведичей. Однако когда караваны и посольства приходят друг к другу, оба народа соблюдают местные законы.

Несмотря на всю свою любовь к медведям, Фао не хотела становиться медведицей после инициации. Ведь медведи большие и толстые. А человеку после инициации начинают передаваться черты зверя. Фао же хотелось оставаться стройной и подвижной. Она могла бы быть оленем… Но олени очень пугливые. Белкой? Белки ужасные! Шустрые, но глупые. Вдруг я тоже стану глупой? Сабры быстрые, ловкие, красивые и умные. Но они отвратительно воняют! А девочка должна пахнуть хорошо… Вот Фао и вздыхала: уже идёт третий круг, а кем станет – ещё неизвестно. Но в одном девочка была уверена: какое бы звериное обличие ей ни выпало, она всё равно будет дружить с медведями!

Фао протянула Нуко свою ладонь с горсткой земляники:

– Это тебе! Я специально отложила, а сама съела меньше.

Радостный медвежонок за один раз заглотил все ягоды, а потом долго-долго облизывал руку Фао, ещё источавшую сладкий запах ягод.

После этого наступило время игры. Фао пыталась оседлать Нуко, а тот не давался, постоянно сбрасывая её. Один раз даже огрел лапой так, что Фао упала и увидела перед глазами красные круги. Но медвежонок, похоже, понял, что не рассчитал свою силу, подбежал и стал извиняться – облизывать щёки. Фао было очень щекотно, и она смеялась.

Внезапно кусты зашевелились, Фао вскочила на ноги.

Кто здесь? Явно человек!

Но тут же Фао увидела перед собой свою подругу Инаономос.

– Я знала, что найду тебя здесь, – запричитала та.

Инаономос {Ина} просто светилась от счастья. Глаза её горели сверкающими огоньками. Сразу стало понятно, что произошло что-то важное.

– Что? Что случилось? – Фао захотелось поскорее стать посвящённой в эту тайну.

– Ты не поверишь! Тавры! Тавры вернулись!

Вот это новость так новость! Тавры не приходили в Сва-Иолэдэ уже более трёх лет!

Когда спрашивала у старших, почему тавры так давно не приходили, получала в ответ в лучшем случае молчание, в худшем – оплеуху. Но гадать тут особо было нечего. И так ясно как светлый день, что у князя тавров случился очередной конфликт со старейшинами ведичей.

А вот что заставило тавров вернуться?!

– Где они? – спросила Фао.

– Их главный отправился со старейшинами к Тихой Заводи…

– Откуда знаешь?..

– Подглядела… – засмущалась Ина.

– Так ты предлагаешь… – Фао не закончила вопрос и улыбнулась.

Ина подмигнула ей… Подруги понимали друг друга с полуслова.

Они были чем-то похожи: у обеих острые носики, бегающие чёрные глаза и выпуклые щёки. Только у Фао волосы светлее и постоянный румянец на лице. Но самое главное, что объединяло подруг – это любознательность. Тяга к новому, тяга к открытиям.

Подслушивать чужие разговоры – плохо! Девочки знали это. Однако как же они могли пропустить возвращение тавров? Как могли не разведать тайну этого возвращения?

– Прости, Нуко! – Фао потрепала медвежонка за ухом, – Это очень важно! Тот повесил голову, явно обиделся. Не успел наиграться.

– Белками? – продолжая улыбаться, спросила Ина.

– Белками! – махнула рукой Фао.

Как же она не любила этих маленьких противных зверьков! За их вредность и за их глупость. Но… белки шустры и проворны, а когда нужно, ещё и бесшумны…

И вот два маленьких лесных грызуна уже во весь опор по земле и по веткам деревьев скакали к Тихой Заводи…

3

Фао и Ина высунули беличьи мордочки из листвы огромного ясеня и обратили свои взоры на поляну, где трое старейшин ведичей – Анолим, Сварод и Лиол-Номо – беседовали с огромным светловолосым тавром.

Главным старейшиной Сва-Иолэдэ и всех земель ведичей был Лисва-Фа. Он уже прожил полный жизненный круг шесть раз по шесть лет на шесть. Пошёл уже второй полный круг, где старейшина прожил четыре круга шесть раз по шесть лет и начал второй год пятого круга. Лисва-Фа был лисом. Когда обращался, даже зверь выглядел абсолютно немощным, с седым мехом вместо рыжего. Но Лисва-Фа был мудр… Хоть ему было тяжело, но здравый рассудок и светлая память не покидали старца никогда. По крайней мере, Фао так говорили старшие. Трое старейшин, что оказались на поляне, помогали Лисва-Фа, выслушивая его поручения, а затем излагая их остальным ведичам. Сейчас же им предстоял разговор с чужеземцем.